(Продолжение. Начало в
№84 от 31.07.2014 г.)Сегодня говорим о возмож-
ностях психогенеалогии. Она
выясняет, с какими семей-
ными тайнами связаны труд-
ности человека, позволяет
выявить истинные причины
повторяющихся сценариев и
сконструировать новые – бо-
лее успешные.В отличие от классической ге-
неалогии психогенеалогия фик-
сирует все то, что повторяется
в семейных сценариях. В одних
семьях примерно в одно и то
же время (по возрасту) умира-
ют родственники, имеют болез-
ни, которые не передаются по
наследству. Внук (внучка) пол-
ностью повторяет судьбу деда
(бабушки)…
Специалисты в этой области
утверждают, что «наше отноше-
ние к жизни, успехи или неудачи,
выбор профессии и даже воз-
раст, в котором мы вступаем в
брак, могут быть предопределе-
ны событиями, которые произош-
ли за несколько поколений (!) до
нашего рождения».
Различают две формы пе-
редачи семейных сценариев.
Первая – обычное, «прямое» на-
следование от предыдущих по-
колений, основанное на личном
общении. Вторая – трансгене-
рационная передача (через не-
сколько иногда сильно удаленных
друг от друга поколений). Именно
она передает то, что в семье дер-
жалось в секрете, не говори-
лось, оставалось неизвестным.
Причем, необязательно что-то
постыдное или трагическое – а
просто в силу, к примеру, обсто-
ятельств времени, остающееся
втайне. Вспомним времена, ког-
да нельзя было «происходить» от
дворян (купцов или иных богатых
сословий), нельзя, чтобы род-
ственники жили за границей…
Метод психогенеалогии по-
могает понять, как именно собы-
тия в жизни разных поколений
семьи влияют на нашу судьбу
(и болезни). Осознанное про-
шлое дает нам возможность из-
менить представление о себе и
своей жизни, увидеть в ней но-
вый смысл.
Еще десять лет назад в изда-
тельстве «Психотерапия» вышла
книга французского психотера-
певта Анн Анселин Шутценбергер
«Синдром предков». Именно она
в 1998 году и ввела в обиход по-
нятие психогенеалогии.
Приведу один из многочис-
ленных примеров её практики,
описываемой в книге:
«…Мари была любимым ре-
бенком, веселым и беззаботным,
как пташка. Но в семилетнем воз-
расте, когда умер ее дедушка по
маминой линии (она присутство-
вала на похоронах), у нее на чала
болеть голова, главным обра-
зом, по четвергам, воскресе ньям
и праздничным дням. Головные
боли не утихали, хотя ее и води-
ли на консультации ко многим
врачам, и это несколько отравля-
ло ее жизнь.
ПЕРЕД ВЫБОРОМ
В двадцать два года Мари вы-
ходит замуж за специалиста в
области добычи нефти и более
десяти раз пе реезжает с места на
место. Семь лет тому назад она
оказалась свидетелем очень се-
рьезной дорожной катастрофы,
случившей ся с двумя ее братья-
ми, и с этого дня её преследу-
ют страшные картины... Все это
создает проблемы, страх… Мари
старается справляться с ними,
как может.
В тридцать три года она раз-
водится, начинает с легкостью
зарабатывать день ги: «Тогда я
впервые получила собственные
деньги», - говорит Мари.
Двое ее детей живут у быв-
шего мужа, с которым Мари
под держивает дружеские от-
ношения, но ее сын принима-
ет нарко тики. Внешне у нее все
есть, но она говорит о том, что
не жи вет своей жизнью, а скорее
выживает. У Мари по-прежнему
сохранилось выражение лица
счастливого ребенка, это «ее со-
циальная маска», однако вся ее
жизнь подчинена ритму ее го-
ловных болей с их «любимыми»
днями.
Мы с Мари работаем над
историей ее семьи, вспоминаем,
что могло ее травмировать в дет-
стве или тогда, когда она стала
взрослой женщиной, и выстраи-
ваем ее геносоциограмму.
…Рассказывая о деде и его
смерти, которую мы проигрыва-
ем в психодраме, она испытыва-
ет сильное волнение (настоящий
катарсис в психоаналитическом
и психодраматическом значении
этого слова); она разговарива-
ет со своим дедом (вспомога-
тельным «я») о том, как тяжело
ей было и как сильно она испу-
галась в момент его похорон…
Мари объясняет ему и самой се-
бе, что же про изошло, вновь и
вновь говорит дедушке о своей
привязанности к нему, за тем у
нее вырывается глубокий вздох
облегчения... После этих слов
головные боли исчезают, и она
начинает, наконец, жить»...
Пожалуй, это один из самых
«простых» эпизодов, о которых
рассказывает Анн Анселин в сво-
ей книге. Все остальные – до-
вольно тяжелы по переживаниям,
причинам, их породившим и той
колоссальной работе, которую
проделывают вместе и психоте-
рапевт, и ее пациенты. Причем,
очень часто им приходится вме-
сте восстанавливать родовое
древо. Во время этих воспоми-
наний специалист чертит (соз-
дает) геносоциограмму, помечая
мужчин – квадратами, женщин
– треугольниками, а события –
разноцветными стрелками, в
зависимости от того эмоциональ-
ного влияния, которое они оказы-
вают на клиента (пациента). Ведь
одно и то же событие совершенно
по-разному воспринимается чле-
нами семьи. К примеру, смерть
властной бабушки у одних вызы-
вает печаль, а у других – чувство
освобождения. Для одной сестры
рождение ребенка – несказанная
удача, радость, а для другой – по-
ражение, «помеха» в построении
карьеры…
В результате построения ге-
носоциограммы можно увидеть
повторы количества браков в раз-
ных поколениях, одну и ту же раз-
ницу в возрасте детей и схожие
поступки. Если вы генеалогиче-
ское древо просто чертите, ос-
новываясь на датах рождения и
смерти и родства, то геносоцио-
грамма основана, прежде всего,
на комментариях, эмоциональ-
ной оценке события для каждого
члена семьи.
В психогенеалогии есть такое
понятие как лояльность семье или
наиболее значимому родствен-
нику. Иными словами это означа-
ет, что человек совершает те или
иные поступки (или не соверша-
ет), потому что «у нас так приня-
то»… Бывает так, что человек не
может объяснить, почему он со-
вершает то или иное действие,
как будто им кто-то руководит.
Специалисты объясняют это на-
личием в семье умершего род-
ственника, который «не оплакан»,
забыт, «не упоминается» из-за
каких-то драматических или по-
стыдных, с точки зрения семьи,
поступков, образа жизни. Когда
все эти подробности «вскры-
ваются» во время психотера-
певтического «расследования»,
принимаются пациентом в свою
биографию и проговариваются,
то ему становится легче.
Дело ведь не только в том,
чтобы установить природу сво-
их психологических проблем, а
включить эти полученные знания
в свою жизнь и справиться с ни-
ми. Для этого используется еще
одна методика – психодрама –
проигрывание своей истории,
с помощью таких же пациентов
(иногда к этой работе привле-
каются студенты медицинских
ВУЗов или психологических фа-
культетов). И тогда замкнутый
круг «темных историй и поступ-
ков» размыкается, распадается,
и человек начинает жить по соб-
ственному сценарию.
Индивидуальный сеанс длит-
ся примерно 6-8 часов, а занятия
в группе длятся 2-5 дней и стоят
порядка 5 000 рублей.
Еще одна методика, кото-
рой можно пользоваться каж-
дому из нас, независимо от
тяжести «травмирующих» об-
стоятельств – арт-терапия.
Отчасти мы уже говорили с вами
о ней, когда изучали, к примеру,
воздействие цветовой палитры
на состояние – физиологическое
и психологическое – человека. Но
арт-терапия многопланова. В нее
входят: живопись, музыка, танцы,
психодрама, фотография, лепка и
занятия различными рукоделия-
ми. Она помогает тем, кому труд-
но словами описывать чувства и
тем, кто сильно связан вербаль-
ными проявлениями культуры.
Она очень хороша в лечении де-
тей – ее используют в работе с
аутистами, токсикоманами, деть-
ми с задержкой психического
развития. Курс длится от 3-х ме-
сяцев до двух лет. Стоимость ин-
дивидуального занятия от 650 до
1500 рублей. (Цена еще зависит
от стоимости используемых ма-
териалов: красок, глины для ри-
сования и т.д.)
Арт-терапия основыва-
ется на том, что все, что соз-
дается человеком, отражает
процессы в бессознательном
автора. Символический язык по-
зволяет свободно выражать свои
желания, вспоминать детство,
заново переживать свои нереа-
лизованные мечты. То есть пе-
реживания не вытесняются, а
сублимируются (переводятся) в
творчество.
Занятия арт-терапией – это
набор заданий, которые имеют
конкретную психотерапевтиче-
скую цель. В Санкт-Петербурге
много и успешно занимается
арт-терапией ИМАТОН, пре-
подаватели которого входят в
международную ассоциацию
специалистов арт-терапии.
Ирина ВЛАДИМИРОВА