Покровский собор в годы гонений

28 сентября 2014 г.

Отношение к церкви у большевиков, а затем у советской власти было всегда определенное - груз прошлого, от которого нужно всеми силами избавляться. Однако понятие об устоях церкви у новых атеистов было ошибочное, сформированное во многом под влиянием антицерковной проповеди Льва Толстого.

«Вредная секта»

«Вредная секта, называющая себя православной церковью, - писал в одном из писем Л. Толстой, - соединившись с правительством, т.е. с людьми, захватившими власть и совершающими всякого рода злодеяния, старается для оправдания этого правительства развращать темный народ и молодые поколения, внушая им ложные понятия о Боге и законе Его. Сама же держится и распространяется только благодаря насилиям этого самого правительства... все те люди, которые именно потому, что сами в глубине души не верят в то, что проповедуют, всеми силами стараются всех обратить в свое суеверие. Для того, чтобы их суеверие могло казаться им твердым, им нужно, чтобы большинство людей верило тому же, чему они верят» (Л.Н. Толстой, ПСС в 90 тт., т.82, с. 98-99).

Согласно этой оценке можно было думать, что если церковь разъединить с правительством, то она исчезнет. Если тех, кто «сами в глубине души не верят в то, что проповедуют», припугнуть, то они быстро отрекутся от своей веры. Это и было проделано большевиками: один из первых декретов отделил церковь от государства, а беспощадный и безоглядный революционный террор, переходящий в бандитизм, привел всех в ужас.

Были расстреляны блистательные петроградские проповедники: протоиерей Иоанн Кочуров в Царском Селе, протоиереи Петр Скипетров, Алексий Ставровский и Философ Орнатский в Петрограде, бывший Санкт-Петербургский митрополит Владимир (Богоявленский) в Киеве, а также столичные «реакционные» публицисты - архиепископ Никон (Рождественский) в Троице-Сергиевой Лавре и Михаил Меньшиков на Валдае. Каково же было удивление, когда после двух лет гражданской войны и террора церковь не только не исчезла, но еще больше сплотилась.

Начало террора

В Гатчине от красного террора были спасены Мальтийские святыни: часть древа Животворящего Креста Господня, десница св. Иоанна Предтечи и икона Филермской Божией Матери. Они всегда были привозимы 12    октября в день празднования перенесения их с о. Мальта в Гатчину, из Зимнего дворца. На следующий день они проносились по городу Крестным ходом в Павловский собор. В 1919 году протопресвитер Александр Дернов их привез 6 января, укрывая от большевиков. По обычаю,
13    октября был устроен Крестный ход со святынями, а вечером в опустевший собор явился граф Игнатьев в сопровождении офицера. Настоятель собора протоиерей Иоанн Богоявленский упаковал святыни в футляр, и Игнатьев увез их в независимую Эстонию. Там они какое-то время находились в православном соборе Таллина, но затем он переправил их в Данию вдовствующей императрице Марии Федоровне.

Новым настоятелем Павловского собора с 1919 года, по выбору приходского совета, был утвержден старейший клирик - священник Андрей Шотовский.

О.Андрей начал свое служение в Павловском соборе в 1884 году. Обладатель прекрасного голоса (профундо-бас), он служил диаконом около 30 лет, а затем был определен на вакансию священника в этом же соборе.

В ноябре 1918 года волостной Совет Калитинской волости Детско-сельского уезда национализировал большую часть владений Пятогорского монастыря, подворье которого располагалось в Гатчине, и у сестер осталось всего 58 десятин, две из которых занимало монастырское кладбище. Отняты были и некоторые постройки, где разместились советские учреждения. Монахини и послушницы - их в 1921 году было 191 - продолжали заниматься налаженным хозяйством, хотя «за неимением материала половина мастерских была закрыта». Летом 1921    года начался голод, и 23 февраля 1922 года был издан декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей, который предполагал неизбежные случаи святотатства и спровоцированные ими возмущения верующих. Большевики ожидали, что церковники вцепятся в свои ценности мертвой хваткой, но изъятие прошло спокойно и организованно.

Игры Тучкова

Тогда новая власть начала с церковью тайную войну. Для ведения подобных войн при ГПУ был организован «секретный отдел», 6-е отделение которого занималось «религиозниками». Возглавил это отделение заслуженный чекист Евгений Александрович Тучков. 30 октября 1922 года он доложил Антирелигиозной комиссии ЦК РКП(б): «Пять месяцев тому назад в основу нашей работы по борьбе с духовенством была поставлена задача «борьбы с тихоновским реакционным духовенством» и, конечно, в первую очередь с высшими иерархами, как-то: митрополитами, архиепископами, епископами и т.д. Для осуществления этой задачи была образована группа, так называемая «Живая церковь», состоящая преимущественно из белых попов, что дало нам возможность поссорить попов с епископами, примерно, как солдат с генералами...».

«Живой церковью» называли себя обновленцы -священники и архиереи, декларировавшие необходимость «обновления церкви»: демократизацию управления и модернизацию богослужения. Истоки этого движения выходят из толстовства - священнослу-жители и миряне, пристыженные Толстым, требовали реформ, чтобы выглядеть более «цивилизованными». После манифеста о свободе вероисповедания 1905 года, многие священники сняли с себя сан, а другие стали разрушать церковь изнутри. После Февральской революции их поддерживал либеральный обер-прокурор Синода, а настоящую поддержку и покровительство они получили при советской власти.

9 мая 1922 года был арестован патриарх Тихон, и, пока он находился в заключении, в течение недели было образовано обновленческое Высшее церковное управление (ВЦУ), получившее поддержку новой власти. В составе этого управления оказались петроградские священники Александр Введенский, Владимир Красницкий, Евгений Белков. Митрополит Петроградский Вениамин отказался признать полномочия этой структуры. 28 мая в петроградских храмах было зачитано послание архиерея, в котором он заявил, что никакого сообщения от Патриарха о его отречении и образовании ВЦУ не получал. Ездившие в Москву священники объявлялись отпавшими от церкви, доколе не принесут покаяния перед своим епископом, и все присоединяющиеся к ним подлежат такому же отлучению.

В этот же день к нему явился Введенский с чекистом Бакаевым и предупредил, что если запрещение с них не будет снято, митрополит сам будет снят с кафедры и осужден. Владыка Вениамин стоял на своем, и 1 июня он был арестован. Замещать его стал епископ Ямбургский Алексий (Симанский), впоследствии ставший Патриархом. К нему также пришел Введенский и стал угрожать, что если запрещение с них не будет снято, владыка Вениамин будет расстрелян.

Запрещение было снято, но, тем не менее, Петроградский митрополит 13 августа был расстрелян. Епископа Алексия принуждали также признать ВЦУ, но он сложил с себя обязанности временного управления. После расстрела правящего архиерея владыка Алексий вместе с епископом Петергофским Николаем (Ярушевичем) учредили «Петроградскую автокефалию», декларировав-шую лояльность властям, но не присоединявшуюся ни к одному из движений.

Что происходило в Гатчине

В Гатчине клирики Павловского собора, может быть, и не одобряя методов и многих пунктов программы обновленцев, не нашли мужества противостоять натиску самозваных властолюбцев.
В Пятогорском монастыре сестры с игуменьей Ангелиной, а в Вохоновском скиту сестры с игуменьей Сусанной остались верны патриарху Тихону и были готовы пострадать за истинную веру.

Также и в Покровском соборе твердость убеждений настоятеля протоиерея Севастиана Воскресенского, проповеднический дар священника Иоанна Смолина и увещания монахини Марии Гатчинской укрепили гатчинцев в стоянии за веру и церковь.

Священник Иоанн Смолин, служивший в Покровском соборе с 1921 по 1927 годы, был к этому времени опытным противосектантским миссионером. Прежде всего, о. Иоанн стал призывать верующих к активности на богослужениях. Он усердно прививал народное пение и обучал церковным песнопениям всех желающих, чтобы присутствующие на службе могли стать единым хором. Этот обычай в то время только лишь нарождался, и о. Иоанн был его ревностным сторонником.

Ревнуя о том, чтобы предстоящие в церкви молились с полным пониманием происходящего во время богослужения, он предложил и ряд разъяснительных бесед. Даже во время службы, перед важнейшими моментами в ходе литургии или всенощного бдения, он останавливал пение и подготавливал проповедью души своих чад для разумного участия в сугубой молитве.

С приходом в Покровский собор о. Иоанн организовал в нем приходское братство памяти Иоанна Кронштадтского. Постоянная совместная молитва превратила его в настоящую духовную семью, объединенную желанием послужить ближнему делами милосердия. У о. Иоанна были на учете все тяжелобольные, и он ходил к ним служить молебны и «славить» в большие праздники. Причем, за это не брал никаких денег, а старался еще сам оставить какую-то помощь нуждающимся. Во время таких посещений он и познакомился с Лидией Александровной Леляновой, которую потом постригли в монахини с именем Мария. В 1922    году, по благословению будущего священномученика митрополита Вениамина Петроградского, Лидия Александровна была пострижена архимандритом Макарием. Духовным отцом ее стал о. Иоанн Смолин.

«Успехи» обновленцев

На первом этапе ГПУ стало заменять архиереев, живущих по указу патриарха Тихона, обновленцами и лояльными к ним. В обезглавленной Петроградской епархии ничто не могло сдержать наступление обновленцев. ВЦУ признали братия Александро-Невской лавры и сестры Новодевичьего монастыря. Когда 27 июня 1923 года патриарх Тихон был освобожден из-под стражи, почти все епархии возглавлялись обновленцами.

В сентябре 1923 года викарием Петроградской епархии был назначен Мануил (Лемешевский), получивший после хиротонии в сан епископа от патриарха Тихона такое напутствие: «Посылаю тебя на страдания, ибо кресты и скорби ждут тебя на новом поприще твоего служения, но мужайся и верни мне епархию». Если обновленцы старались захватить руководящие посты, то владыка Мануил возглавил народное движение верующих. В течение четырех месяцев он совершал литургию почти каждый день в разных храмах, выступал с проповедями в защиту Патриаршей церкви и привлек на свою сторону многих прихожан. Назначил четырех священнослужителей из числа «тихоновцев» духовниками округов, на которые был разделен Петроград - они принимали покаяние у обновленческого духовенства, которое осуществлялось перед народом на церковной службе.

В результате деятельности епископа Мануила за несколько недель из 115 обновленческих храмов 83 перешли в ведение Патриарха. В Патриаршую церковь вернулись также монашествующие Александро-Невской лавры (в ноябре) и Новодевичьего монастыря (24 октября). На территории епархии почти все приходы ушли из обновленческой юрисдикции. В числе первых был клир Павловского собора Гатчины. ГПУ в состоянии было отправить на Соловки всех несогласных, неугодных и даже несимпатичных, но Тучкову нужна была не послушная и лояльная церковь, а церковь, раздираемая внутри расколами, возмущениями и несогласиями. Политической целью всего этого было дискредитировать церковь в общественном мнении, как противницу Советской Республики, как контрреволюционную силу.

Крестный путь

В 1929 году Покровское подворье Гатчины, в котором было 50 сестер, закрыли, но 18 монахинь остались жить вместе «по прежним правилам, только сняли с себя монашескую одежду», в подворском доме и по квартирам. В частности, у бывшего статского советника Алексея Алексеевича Епанчина. Двадцатка платила им ежемесячно 200 рублей за обслуживание Покровского собора. Старшей на подворье стала матушка Тавифа (Максимова).

В ночь на 18 февраля 1932 года по всей стране были произведены массовые аресты монашествующих, были закрыты последние монастыри, уничтожены последние монашеские общины. Тысячи монахов и монахинь были отправлены в ссылки, где вскоре многие из них приняли мученическую кончину за Христа. 18 февраля были арестованы все монахини гатчинского Покровского подворья. Монахиня Мария (Лелянова) была арестована 17 февраля. Привезенной на грузовике из Гатчины, неизлечимо больной калеке предъявили обвинение по ст. 58-10: « Участвует в нелегальных сборищах, на которые приглашается местное население, где читает Евангелие, и в беседах на религиозные темы ведет антисоветскую агитацию». Действительной причиной ареста было огромное духовное влияние матушки Марии.

В марте 1938 года в Ленинграде мученически закончили свой пастырский подвиг 13 священников из Гатчины и близких к ней окрестностей. Покровский собор был закрыт по постановлению Президиума Леноблисполкома от 11 мая 1939 года. Его помещения были отданы под склад «Гатчинторга». По этому же постановлению был закрыт и Павловский собор. В нем приступили к реконструкции, которая так и не была завершена.

Михаил КАРПОВ
 

Гатчинская правда, № 107 (20551) от 23 сентября

Читайте также