Уровни родительского контроля

17 сентября 2013 г.

Приближается начало учебного года, и многие родители приступают к решению задачи с несколькими «неизвестными»: как с минимальными эмоциональными затратами «ввести» ребенка в рабочий режим; как контролировать его учебу и отдых; в каких пропорциях этот контроль полезен, а в каких – вреден. Попробуем разобраться.

Как-то мы с вами уже говорили, что чем определеннее для ребенка установлены границы дозволенного, тем легче ему жить. Чем младше ребенок – тем выше «забор». Чем ближе он к подростковому возрасту, тем «пластичнее» материал, из которого строится «граница», и тем она ниже. А еще мы с вами говорили, что легче управлять ребенком и его поведением, если родитель пользуется в семье авторитетом. Если в глазах ребенка у мамы и папы есть авторитет, который может базироваться на разных «фундаментах»: профессиональных заслугах, финансовому вкладу в семейный бюджет, личным качествам, то родителям легче выполнять свои воспитательные функции, озвучивать и развивать общесемейные ценности и оказывать влияние на своих детей.

Вспомним: подлинный авторитет базируется на фундаменте из взаимного уважения, взаимного доверия и взаимной готовности каждому в семье занять свое место, выполнять свои ролевые функции: родителям – родительские, детям – детские. В этом случае дети ощущают свою безопасность в стабильном, «очерченном» взрослыми мире. И если родительскую власть мы получаем автоматически со свидетельством о рождении нашего ребенка, то авторитет нужно не только заработать, но еще и подтверждать, как, к примеру, квалификацию у врачей или педагогов. Только не на профессиональной квалификационной комиссии, а на глазах у всевидящих и чувствующих детей. А мы с вами знаем, что уже 8-летние дети утрачивают доверие к своим родителям, столкнувшись с их некомпетентностью, инфантильностью или нечестностью.

Мы сами можем уничтожать авторитет свой и своей «половины» склоками, скандалами, обвинительными речами – в присутствии ребенка: папа маму называет курицей и блондинкой; мама папу – дамским угодником, бабушки тоже в долгу не остаются… И в результате, что делает ребенок? Он быстро соображает, кто авторитетен в семье, а кто – нет, и выбирает неавторитетного члена семьи в качестве резинового кольца для почесывания своих зубов. Неавторитетный член семьи – а им может быть инфантильная мама (или папа), неработающая бабушка – испытывает на себе так называемое эмоциональное «продавливание», которое постоянно проделывает над ним ребенок, самое безобидное из которых типа: «Я хочу белую кружку, а ты мне дала белую в крапинку». Этими же людьми, в первую очередь, дети и манипулируют. Они им по-своему сочувствуют, они их любят, но очень часто злятся на них – именно из-за того, что те не дают им ощущения четкости, стабильности, надежности возрастных ограничительных рамок.

Бывает ситуация еще запутаннее: ребенок общается с человеком, который личностно самодостаточен, профессионально состоялся и мог бы ребенку многое дать, если бы в ЕГО глазах имел авторитет. Но, к сожалению, ребенок об этом человеке слышал столько уничижительного, презрительного от родителей, что когда в его адрес от этого человека «поступают» какие-то, даже разумные, требования, он «возмущается» несоответствием притязаний присматривающего за ним родственника той иерархии членов семьи, которую ребенок выстроил в своей голове с помощью родителей. И это несоответствие приводит к конфликтам старшего и млашего. Чаще всего, в такой ситуации оказываются бабушки-тещи или бабушки-свекрови.

Отсутствие четких ограничений вызывает у детей беспокойство, внутреннее напряжение, и чтобы избавиться от этого чувства, ребенок будет провоцировать своих взрослых на проявление нормальной родительской власти. Если же они не поймут подспудного смысла его провоцирующих поступков, то ребенок будет искать эту опору вне семьи: во дворе, если он физически активен, или на просторах интернета, если он из породы «ботаников».

Вреден детскому организму не только аморфный родитель, но и чрезмерно авторитарный, для которого смысл не в воспитании личности ребенка, а в самом подчинении. В родительском контроле важна «доза», т.е. власть употреблять нужно тогда, когда она, действительно, требуется: ребенок обязан ходить в школу, в зависимости от возраста соблюдать временные рамки возвращения домой и т.д. В остальных случаях – как ему одеться, с кем дружить, мы должны ему доверять, а самое главное - помогать ЕМУ приобрести уверенность в ЕГО способности самому управлять своей жизнью и собой.

Психика ребенка, оказавшегося под властью авторитарного родителя, может развиваться по двум вариантам.

В одном случае ребенок, как считает детский психолог Ирина Млодик, лишится всякой индивидуальности, личности и активности, будет маленьким роботом, без своего мнения, желаний, идей, испытывающим тотальный страх перед своим властным родителем. Им будет руководить только одна потребность – избежать наказания, сохранить безопасность, а психологические силы будут уходить не на развитие, а на попытки угодить всевластному взрослому.

Второй вариант развития действий ребенка – протест. В младшем возрасте это могут быть саботаж, вранье, оправдания, увиливания, болезни, а в подростковом возрасте может произойти манифестация открытого протеста: агрессия, побеги из дома, увлечение интернетом и компьютерными играми. Смысл всех поступков - поиск такой среды «обитания», где ребенок будет принят, свободен от постоянной слежки, контроля, угроз, унижений, подавлений. Он будет искать то пространство, где его будут слушать, понимать, интересоваться его мнением, разделять его интересы.

Несколько лет назад на экраны наших кинотеатров вышел фильм «Спартак и Калашников». Поскольку он не про секс и не про мордобой, то и «ушел» быстро. А суть проста. Спартак – имя овчарки, которую со щенячьего возраста вырастил детдомовский мальчишка по фамилии Калашников. И вот, когда он этого Спартака взращивал, то вынужден был сбежать сначала из детского дома; затем из собачьего питомника, где хорошо зарабатывал; потом из воинской части, где его сделали сыном полка. Каждый из взрослых представителей этих «адресов» ставил ему одно жесткое условие: «будешь жить в детском доме, но бес пса»; «будешь жить и работать в питомнике, но без собаки», «пойдешь учиться в Суворовское училище, но без овчарки». В итоге пацан выбрал жизнь на улице в компании беспризорников и Спартака. Компромисса ему никто не предлагал и никто не захотел услышать его доводы, что пес ему не раз спасал жизнь. Грустный конец, безрадостный.

Поскольку нам с вами такой итог не нужен, прислушаемся к советам психологов: «При общении с подростком проблему или поступки ОБСУЖДАТЬ, а не навязывать решение. СЛУШАТЬ его, а не диктовать свое. ПОМОГАТЬ, а не «фонтанировать» упреками. Предлагать ВМЕСТЕ одолевать трудности, а не наказывать за ошибки».

И тогда, вполне возможно, наш сценарий будет со счастливым концом.

Ирина ВЛАДИМИРОВА

Гатчинская правда, № 97 (20391) от 29 августа

Читайте также