В поисках героя

13 мая 2014 г.

«Герой нашего времени» – такая тема была выбрана для традиционного круглого стола, прошедшего в Гатчине в рамках кинофестиваля «Литература и кино». Времена меняются, меняются и герои. Можно ли проследить эволюцию героя на протяжении минувшего киностолетия, и чем в этом смысле интересна наша эпоха?

У этого круглого стола было всего два недостатка. Первый заключался в нехватке места для желающих принять участие в обсуждении. Небольшой конференц-зал гатчинской городской библиотеки им. Куприна был переполнен, и люди стояли в проходе. И второй недостаток – тема оказалась настолько острой и, в то же время, сложной, что у собравшихся элементарно не хватило времени начать действительно конструктивное обсуждение. Впрочем, в этом таился и огромный плюс: как оказалось, у каждого из нас свои представления о «герое нашего времени», и в процессе дискуссии все получили возможность обогатить свою точку зрения иными.

Вел круглый стол один из почетных гостей фестиваля, президент Гильдии киноведов и кинокритиков Союза кинематографистов России, литературовед и телеведущий Андрей Шемякин. Перед началом обсуждения он развернул свои тезисы, в основе которых лежало следующее утверждение: без Героя (каким бы он ни был) кино состояться не может. Чтобы зрелище состоялось и не было бы безадресным (и оттого бессмысленным) посланием, зрителю нужно себя с кем-то соотносить.

Нетрудно проследить, что на протяжении всей истории отечественного кинематографа герои менялись – вместе с духом времени или его идеологией. Мы наблюдали расцвет искусства и в том числе кинематографа в 1910-е годы. Можно сказать, что это было время быстрого расцвета и киногероев, заданных богатейшей литературной традицией. Такие герои обладали сложной психологией, исходящей из их происхождения, и возможностью эволюции. Примерно то же, но уже на другой исторической основе, наблюдалось в 1960 и 1970- годы – время «шестидесятников», время расцвета личностной культуры и открытости в будущее. Это было время сильных характеров в кино и литературе, время «героев», бесстрашно рефлексирующих на тему поиска смысла жизни и места человека в мире.

По-иному выглядели герои в 1920-х годах. Время экспериментального кинематографа, внесшего огромный вклад в мировое кино, породило «героя-массу», или «человека в толпе». Герой одного из самых сложных и трагических периодов нашей истории – 1930-1940-х лет – был порожден господствующей идеологией, и все его действия и устремления проходили в рамках сложившейся на этот момент отечественной «мифологии» и образов. «Если герой – это его лицо, – рассуждает Шемякин, – то для этого времени были характерны лица-идеи или лица-типажи».

По мнению Шемякина, на смену идеологическому герою 1930-1940-х и характерному герою 1960-1970-х годов пришел «герой-мутант»: уже не идеологический монолит и не вполне человек в 1950-е годы, и уже не совсем человек и даже «незнамо кто» – в 1980-е. Именно в конце 1970-х– начале 1980-х годов из кинотеатра стал уходить зритель, и люди кино оказались предоставлены сами себе. В конце советской эпохи на экранах замелькали лица-маски, к нулевым годам сменившиеся на лица без лиц.

Один из главных вопросов, которые поставил перед собравшимися Андрей Шемякин, можно обозначить так: что представляет собой «герой» нашего времени? Какие актеры нужны, чтобы это время выразить? Как время выражает себя через актера?

Андрей Шемякин – приверженец теории цикличности искусства – считает, что наши 2010-е годы чем-то очень похожи на 1910-е. По его мнению, в кино сейчас появилась масса интересных лиц, по которым можно определять, «какое тысячелетье на дворе». Тем не менее, сейчас в искусстве и, в том числе, кинематографе, наблюдается затяжной системный кризис, или кризис самоидентификации, который, по убеждению Шемякина, нельзя назвать пустым местом. Скорее, это некий ПРОМЕЖУТОК, после которого нас ждет нечто новое и, возможно, совершенно непредсказуемое. В качестве примера одного из наиболее востребованных героев этого времени-промежутка Шемякин называет «злого клоуна Сухорукова».

Клоун – злой ли, добрый ли – способен принимать любую личину. Возможно поэтому основное свойство нынешнего «героя нашего времени» – множественность образа. Иными словами, у каждого из нас есть свой образ героя, и именно его мы ищем на экране, радуясь встрече или уходя разочарованными.

Как считает писатель Сергей Есин, проблема героя – не в кино, она гораздо шире, она – в нашей жизни. Он предложил поразмышлять о современной литературе, которая является зеркалом нашей жизни и, в то же время, служит материалом для кинематографистов. Первый же вопрос, который он задал, был таким: назовите хотя бы одно произведение за последние 20 лет, которое прочитала бы вся страна? Такую книгу не смог вспомнить никто. По мнению Есина, из литературы ушло понятие большого стиля, а то, что осталось – растекается мелкими ручейками, порождая героев соответствующего масштаба. Каково время – таковы и его герои.

С точкой зрения Есина согласился и кинорежиссер Борис Караджев. Он определяет героя как момент встречи литературы, кино и читателя (зрителя). Не было этой встречи – нет и героя. «К герою нельзя относиться нормативно, хотя бы в силу его многомерности, – уверен он. – Мне интересны люди, которые генерируют что-то и находятся в сложных отношениях с внешним миром».

Если настоящего героя нет, можно ли его сформировать, и, таким образом, изменить время и саму жизнь? Над таким вопросом задался еще один гость фестиваля – Михаил Лермонтов, правнучатый племянник великого поэта. По его мнению – а это мнение маститого культуролога и советника министра культуры РФ – герой может быть сконструирован потребностью общества в «благоприобретении», и это может стать, ни много, ни мало, нашей национальной задачей. Но как это сделать? Возможно ли это? Да и нужно ли?

«Люди, которые могут воспроизвести героя, сейчас есть, – уверен Лермонтов. – И удастся это в первую очередь тем, кто воспринимает себя как часть мироздания и видит мир во всей его полноте».

Писатель Яков Гордин сомневается в возможности искусственного конструирования героя. В великой русской литературе отсутствует положительный герой, его просто нет. Положительный герой – это скучно, а его ожидание исходит из стремления рассматривать мир исключительно в черно-белых тонах. «Так получилось, что Россия большую часть своей истории находилась либо в состоянии катастрофы, либо в процессе ее изживания, – считает он. – Переход из катастрофической ситуации к нормальной жизни – это всегда очень тяжело. Сейчас мы фактически изживаем рухнувший мир… Наше время нуждается в таких героях, как Дон Кихот или Гамлет – в людях сомневающихся, ставящих вопрос о правомочности насилия и решающих его». Как видим, попытка решить вопрос о герое, пользуясь оценочными терминами типа «положительный», «отрицательный», «идеальный», «добродетельный» не имеет смысла.

По сути, дискуссию в библиотеке им. Куприна можно назвать перманентно открытой – каждый вопрос неизменно порождает новый виток рассуждений и разных мнений относительно «героя нашего времени». Простые, усвоенные еще со школьной скамьи истины оказываются гораздо объемнее и сложнее, пересекаясь со стремительно летящей жизнью и ее запросами.

Печорин, Гамлет, Дон Кихот – можно ли их назвать положительными героями? Вряд ли. Но именно они нам интересны, потому что это романтики и искатели, открытые навстречу будущему и страстно желающие изменить мир и измениться сами. Оказывается, мы их продолжаем ждать и сейчас – в наше время, в котором, казалось бы, не осталось места для благородной одержимости «проклятыми» вопросами человеческого бытия.

И тут кажутся уместными горькие и бессмертные слова истинного «героя нашего времени» – Печорина, тем более что весь нынешний кинофестиваль «Литература и кино» прошел под знаком Лермонтова-Печорина: «Зачем я жил? Для какой цели я родился?… А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные… Но я не угадал этого назначения, я увлекся приманками страстей пустых и неблагодарных; из горнила я вышел тверд и холоден как железо, но утратил навеки пыл благородных стремлений, лучший цвет жизни».

Юлия ЛЫСАНЮК

Гатчинская правда, № 48 (20492) от 1 мая

Читайте также