«Свобода, равенство, братство»: Гатчина 1930-х

30 марта 2013 г.

Жизнь нашего города после революции и до Великой Отечественной войны – один из самых «темных», неразгаданных периодов в его истории. 21 марта в городском Музее истории лекцию о Гатчине 1930-х годов прочитал известный гатчинский историк- краевед писатель В.А. Кислов.

Один из основных принципов, которыми руководствуется в своих исторических изысканиях В.А. Кислов, – поиск фактов и создание ретроспективы событий без примеси идеологии и всякого рода домыслов. У Владислава Аркадьевича большой и результативный опыт такой работы – он автор нескольких книг по истории Гатчины.

Ценнейшим первоисточником для местного краеведения Владислав Аркадьевич считает старейшую городскую газету «Гатчинская правда» (с начала своего основания в 1931 году – «Красногвардейская правда»). По его словам, газета – это срез жизни, свидетельство эпохи. Из нее можно почерпнуть много достоверной информации – если уметь читать между строк. Готовясь к циклу лекций о Гатчине, краевед использовал уникальный архив, с которым теперь может ознакомиться каждый, заглянув в библиотеку им. А. Куприна, – оцифрованные номера «Гатчинской правды» с 1931 по 1946 годы.

По словам В.А. Кислова, в отличие от 1920-х годов, когда перед гатчинцами стояла одна задача – просто выжить, в 1930-х годах большинство населения уже приспособилось к жизни при новой власти.

Как отмечает Владислав Аркадьевич, благосостояние горожан к этому времени значительно улучшилось. Власти практически полностью преодолели безграмотность, голод, топливный кризис, эпидемии. В 1930-е годы гатчинцы уже были хорошо одеты, нормально питались, бесплатно лечились и получали среднее и высшее образование (помимо средних учебных заведений в 1930 году в городе открылся Ленинградский зоотехнический институт). В 1935 году отменили продуктовые карточки, но розничная торговля была строго нормирована – в одни руки давалось определенное количество продуктов.

Развивалось транспортное сообщение и промышленность – к середине 1930-х годов в Гатчине было зарегистрировано не менее 15 предприятий. Работали крупные граммофонная, зонтичная фабрики, завод Рошаля. Символами благополучия гатчинских семей 1930-х годов стали швейная машинка и велосипед. Появились и предметы роскоши – автомобиль или мотоцикл.

Активно развивалась культура, благоустраивались парки, пришедшие в запустение после революции. Работали три кинотеатра, с 1934 года открыл свои двери Дом культуры.

Единственной, пожалуй, нерешенной проблемой на тот момент оставался жилищный вопрос: по сравнению с 1920-ми годами население города увеличилось вдвое (почти до 40 000 жителей) – за счет внешнего прироста. Новое жилье в те годы практически не строилось; политика уплотнения, начатая в 1920-е годы, только ужесточилась. …

К середине 1930-х годов революция оставалась далеко позади – и все-таки она продолжалась (и, по мнению лектора, в чем-то продолжается до сих пор). Неслучайно структуру своих краеведческих лекций В.А. Кислов выстраивает, опираясь на знаменитый лозунг французской революции – «Свобода, равенство, братство». Основываясь на фактах, исследователь показывает, как извращается и сводится к нулю смысл и ценность любых высоких понятий – поскольку в силу исторических причин утрачивается смысл и ценность жизни, нивелируется понятие человеческого достоинства. Только ли жилищный кризис так повлиял на нравы горожан?

В.А. Кислов приводит страшную по своей сути цифру – в архивах 1930-х годов содержится более 4 миллионов одних только нерасследованных доносов! По его словам, городские власти буквально задыхались от шквала доносов – вплоть до того, что принимали меры по борьбе с ними. В частности, «Красногвардейская правда» публиковала опровержения, клеймила доносчиков. Писала наша газета и о тех случаях, когда жилье бесцеремонно отбиралось – такое могло случиться, когда человек просто уходил на работу. К чести городских властей, вопрос чаще всего решался в пользу обиженных.

Коснулся лектор и самых трагичных страниц истории нашего города – репрессий 1937-1938 годов. Только по официальным данным, к расстрелу были приговорены около 230 гатчинцев. По словам В. А. Кислова, в процентном соотношении среди расстрелянных было больше всего поляков – около 31 %, или каждый 20-й поляк, связавший свою судьбу с Гатчиной.

В огне репрессий сгорело больше половины руководящего состава города, и это если не считать так называемых чисток – мер, напрямую относящихся к партии. Чистки проводились регулярно, сопровождаясь всенародным обсуждением, в том числе и на страницах «Красногвардейской правды». Самый страшный удар пришелся по религии – были закрыты практически все церкви Гатчины и Гатчинского района, уничтожены или сосланы десятки священнослужителей. А впереди еще была война…

Юлия ЛЫСАНЮК

Гатчинская правда, № 34 (20327) от 30 марта

Читайте также